Не целуй незнакомца - Страница 49

Выше, еще выше. Почти достала! Кончики пальцев Элис скользнули по коре. Она качнулась обратно, приготовившись к следующему рывку. Девушка тянулась вперед так сильно, что заныла спина.

Наконец пальцы Элис сомкнулись вокруг тонкой ветки, но импульс потянул девушку назад, и ветка начала выскальзывать из ее рук.

— Нет! — в отчаянии закричала Элис.

За гладкий прутик невозможно было уцепиться. Скольжение прекратилось, лишь когда ее руки оказались в своеобразной рогатке — в месте, где от ветки отходило два боковых побега. Теперь девушка повисла между двух деревьев. Руки Элис были вытянуты над головой, причем казалось, что еще немного, и они попросту оторвутся от туловища, одна нога все еще оставалась в петле, другая дрыгалась в воздухе, тщетно стараясь достать до земли, которая теперь оказалась еще дальше, чем раньше.

Элис сделала попытку сбросить петлю, но веревка слишком туго затянулась.

А тут еще тонкие побеги, которые помогали ей удерживать ветку, начали гнуться. Еще немного, и она выпустит их. Так и случилось.

— Нет! — отчаянно вскрикнула Элис и полетела к земле, уверенная, что снова начинается тошнотворное раскачивание.

Но только на этот раз она упала, причем первыми земли коснулись ее ноги. Ветка выскользнула из рук мгновением позже, и девушка ничком рухнула на заснеженную лесную подстилку. Листья, которых касались ее ладони и лицо, были удивительно приятными и источали восхитительный аромат. Мир снова стал на ноги, пусть даже голова еще кружилась, да и в животе не все было в порядке.

Элис слегка приподнялась, чтобы оглядеться, и увидела большой каменный топор, воткнутый в землю. Посмотрев в другую сторону, она обнаружила старика в компании двух мужчин помоложе. Все трое стояли и молча смотрели на нее, скрестив руки на груди.

Элис поползла к стволу дерева, на ходу расправляя юбки, чтобы прикрыть ноги. Ей это уже почти удалось, когда у нее началась сильнейшая рвота.

Элис не возвращалась.

Даже в бреду — а только это могло быть объяснением того, что он видел и слышал, — Пирс понял, насколько уязвима Элис. Она ничего не знала о правилах выживания, не имела никаких припасов, не понимала, что каждый шаг в южном направлении уводит ее все дальше и дальше от дороги, которую она искала. Должно быть, Элис замерзла, поскольку постоянно шел снег. Было темно, стало быть, еще продолжалась ночь.

Наверное, его спутница уже мертва.

Пирс с трудом открыл глаза, чтобы посмотреть на костер. Он едва успел заметить крошечные язычки пламени, лижущие угли, как его голова бессильно поникла. Огонь тоже умирал. Так и должно быть. По крайней мере его отец все еще здесь. В компании с сыном.

Уорин Мэллори сидел у гаснущего костра, притянув одно колено к груди. Седые волосы не были завязаны и свободно падали на лоб и плечи, борода и усы аккуратно подстрижены. Его взгляд был на удивление веселым, как будто смерть оказалась настолько ярким событием, что ему это понравилось. Он был одет в повседневную темно-зеленую тунику и руками чистил что-то, похожее на лесные орехи, скармливая их Лайле.

Обезьяна сидела на коленях Уорина, беспокойно сжимая и разжимая маленькие лапки и внимательно следя, как ореховая скорлупа падает на землю, где уже скопилась немаленькая куча. Лорд Мэллори ничего не говорил, но на его губах играла слабая улыбка. Он изредка смотрел на Пирса и ободряюще кивал или протягивал ему очищенный орех.

Пирс всякий раз отказывался. А теперь просто отвернулся. Он попытался заговорить с отцом, когда тот появился из метели и подошел к костру, но понял, что не может внятно выразить свои мысли.

«Почему ты преследуешь меня? Ты хочешь увидеть, как я умру? Разве тебе не достаточно того, что ты всю жизнь мучил меня своим безразличием? Не мог бы ты просто подождать моей смерти, такой же одинокой, как была жизнь?»

Но его вопросы не облекались в слова, вырываясь наружу лишь сдавленными рыданиями, поэтому Пирс предпочел из гордости молчать. Если Уорин бодрствовал у его смертного одра, Джудит Энгвед и Беван ему больше не опасны. Одно это уже можно было считать благоволением небес.

Пирс очень сожалел, что повстречал Элис Фокс и невольно обрек ее на страдания. Если бы он ее покинул, она, безусловно, рано или поздно вернулась бы в Фолстоу и сейчас не бродила бы в полном одиночестве в чаще леса в поисках маловероятной помощи. Она заслуживала того, чтобы прожить счастливую жизнь. Этого каждый заслуживает. По крайней мере так считал Пирс. Хотя его детство было несчастливым.

Ему показалось, что он слышит шорох. Скорее всего это какой-то мелкий ночной хищник вышел на охоту. Поэтому Пирс проигнорировал странные звуки, предпочтя наблюдать за своим отцом. За всю свою жизнь он не находился так долго в обществе отца, как этой ночью. Уорин обернулся на звук, потом взглянул на Пирса, кивнул в сторону, откуда доносилось шуршание, и улыбнулся еще шире.

Пирс тоже кивнул. Ему показалось, что отец именно этого от него ждал. Похоже, после смерти Уорин Мэллори находил большое удовольствие в таких простых вещах, как куница, пробирающаяся по опавшей листве в одиноком мире — темном, холодном и спокойном. И еще ему явно нравилось делиться любимым лакомством — лесными орехами — с маленьким чужеземным зверьком.

— Я нашел его!

Ночную тишину прорезал резкий мужской голос. А Пирс позволил своим усталым глазам закрыться, понимая, что Беван все же выследил его и теперь конец уже близок. Последние минуты, жизни были словно легкие снежинки, опускающиеся на его щеки, маленькие исчезающие чудеса.